Акцент судьбы - Страница 75

— Сообщение диспетчеру, копия адмиралу Паводу: ввиду неясности ситуации и возможного нападения применяю маневр «Праща».

Ким взял на себя управление спаркой и, выводя ее на предельные перегрузки, рванулся навстречу звену.

Павод проводил совещание. Он уже давно должен был отправиться на инспектирование приписанных кораблей, но некоторые вопросы требовали немедленного разрешения, а нащупать приемлемый путь решения все не получалось. Неожиданно напомнил о себе коммуникатор. Павод, взглянув на него, тут же вызвал дежурного:

— Мне поступило сообщение, объясните ситуацию.

— Господин адмирал, у нас проблемы: мы не можем получить доступ к диспетчеру, он заперся и заблокировал управление. Мы уже хотели сообщить вам.

— Боевая тревога. Дежурные звенья на вылет! — отдал приказ адмирал и встал. — По местам, господа, кажется, у нас серьезные проблемы.

Спустя несколько минут диспетчерская была отключена, а все управление переведено на командный пункт. Павод стоял у виртуальной схемы окружающего пространства и выслушивал мнение аналитической группы.

— Определить на таком расстоянии состав группы противника невозможно, но предполагаем от восьми до двенадцати единиц. По всей вероятности, их целью является наша учебная спарка. Единственная возможность у пилотов спарки получить хоть какой-то шанс спастись — это выйти на встречный курс и уменьшить время контакта, что они и сделали.

— Как мы им можем помочь?

— Мы получаем информацию с опозданием на пару минут, все наши меры неэффективны. Но если предположить, что противник начнет экстренное торможение, то можно примерно рассчитать координаты контакта и ударить туда мазерами с целью снижения эффективности ракетного залпа противника, но это снизит их эффективность только на десять процентов.

— Принять рекомендованные меры. Сообщение пилоту на спарку — выполнять директиву ВСЗ-10-10, — распорядился адмирал.

— Позвольте напомнить: на учебной спарке пилотом техник, рядовой.

— Немедленно!

Ким сразу почувствовал что-то неладное. Время реакции диспетчера истекло, а ответа не последовало, но у себя на мониторе он увидел, как станция стала прощупывать пространство в их направлении. Спустя некоторое время пришло сообщение, и, если бы не перегрузки, с которыми не справлялись компенсаторы, Ким бы присвистнул. В нем одобрялись все его действия и давался код к запуску директивы ВСЗ. Но настоящий шок он испытал, когда ввел код: такого в истории флота еще не было.

«Там все с ума сошли, — подумал Ким, — или…»

Но времени на размышления у него не оставалось. Пришлось отбросить догадки и сосредоточиться на предстоящем маневре. Благодаря своей специальности Ким хорошо знал устройство и состояние спарки, они часто готовили их для торжественных вылетов с высокими гостями. В среде пилотов существовал один способ салютования, при котором реактивная масса, разогретая до звездных температур, не фокусировалась в одном направлении, а распылялась в разные стороны. Такой способ салюта в среде пилотов назывался «распустить хвост», причем чем больше сжигалось массы, тем ярче был хвост. В первый раз увидев «хвост павлина», Ким удивился его яркости, и тогда у него мелькнула идея использования этого эффекта для создания визуальных помех на коротких дистанциях. Ну что ж, сегодня появилась возможность испытать свои догадки.

Противник тормозил, анализатор спарки уже выдал данные: это были двенадцать перехватчиков, и они шли на него, сжимая строй, не оставляя сомнений в своих намерениях. Но из-за необходимости вести активное наблюдение за спаркой перехватчики не могли выйти на более значительные режимы торможения — мешал шлейф реактивной массы, направленный в сторону Кима. У спарки таких проблем не было, и встречная скорость увеличивалась. Непосредственно перед контактом он резко развернул спарку, запустил противовес и распушил хвост, выбрасывая тонны реактивной массы.

Все! От него больше ничего не зависело, дальше — дело судьбы, если это не поможет, то по крайней мере была попытка. Пошли секунды. Одна… две… Внутрь заполз предательский холодок, и хотя в кабине спарки стоял оглушающий рев от расфокусированного двигателя, все равно Ким чувствовал, как внутри набатом бьется сердце. Чтобы заглушить напряжение ожидания, он начал уже считать его удары. Три… четыре… Сейчас, если его уловка не удалась, системы визуального захвата цели уже сфокусировались на нем, и через мгновение последует залп. Пять… шесть… Черт! Ну, где же? Ким не выдержал и от напряжения прикрыл глаза. Семь… Резкий сигнал компьютера, сигнализирующий о критической ситуации, заставил его вздрогнуть, но он только сильнее зажмурил глаза и весь напрягся, ожидая удара. Восемь… девять… Пока жив. Получается, ракетами его не достали. Сейчас ударят из лучевого оружия. Десять… одиннадцать… Сигнал смолк. Ким тихонько приоткрыл глаз: все на месте, на мониторе был виден удаляющийся противник. Теперь надо быстро переключить режим двигателя и оглядеться. Для верности Ким выждал еще секунд десять и только после этого позволил себе вздохнуть спокойно. А потом его охватила эйфория, и он пару раз хихикнул. Виллан, до этого боявшийся даже вдохом помешать пилоту, наконец позволил себе вопрос. Но Ким не слышал, он разразился неудержимым смехом, и чем больше он хохотал, тем сильнее его разбирало. Смеялся он настолько открыто и заразительно, что и Виллан не удержался и тоже захохотал; это вызвало у Кима такой приступ хохота, что перехватило дыхание, а из глаз брызнули слезы. В этот момент ему казалось, что ничего серьезного не произошло, а они-то как испугались, и даже появилась мыслишка, что над ними кто-то просто подшутил. Но пик смеха стал проходить, и Ким, решив, что «смех смехом, но как бы потом не пришлось плакать», стал приводить себя в порядок.